Моя история
Иногда профессию детям выбирают родители, но только не в моей истории.
Детство
Я родился в 1984 году в Киеве в семье советских инженеров. Отец – главный энергетик, мать – инженер-технолог в проектном институте. «Будет администратором» - подумала мать, впервые увидев мой большой курносый нос.
А все повернулось вот как.
Моя старшая сестра Анастасия любила рисовать. Трехлетнему мне ее рисунки казались потрясающими. С краской и кисточкой я просиживал днями и всем, кто меня знал, твердил: «Я буду рисовать лучше, чем Настя». Так я развивался и таково было мое начало и первое достижение: превзойти свою сестру.
Мама говорит, я сам заставил ее отвести меня в художественную школу в 6 лет. «Голова лошади», нарисованная акварелью после четырех лет обучения там, участвовала в школьном детском аукционе. Объявляя лот, преподаватель указал на меня: «А вот этого мальчика запомните: вы о нем еще услышите!».
Я хотел и настаивал быть художником. В 10 лет сдал первые экзамены по рисунку и поступил в единственную в Украине среднюю школу со специализацией изобразительное искусство - Государственную художественную школу имени Тараса Шевченко, в которой 8 лет изучал рисунок, композицию, живопись, пластанатомию, историю искусства.
Легко ли было родителям принять решение о моем поступлении в эту специализированную школу? - Нет. В 90-е годы в обедневшей стране мать терзала себя, что не выбрала сыну более подходящую профессию, пошла на поводу у ребенка…
А я был счастлив!
К слову, почти все мои одноклассники стали художниками или дизайнерами, а это уже показатель «кузницы юных кадров» в мире изобразительного искусства.
Последний дополнительный год обучения в школе нас готовили к поступлению в Национальную академию изобразительного искусства и архитектуры (далее для удобства буду называть вуз Академией).
В этот период я много писал портреты родных и себя.
Параллельно я посещал подготовительные курсы по рисунку Анатолия Твердого, преподавателя кафедры рисунка Академии. Твердый учил уделять внимание линии и контуру в фигуре человека, отточил навыки конструктивного (аналитического) и линейного (свободного) рисунка - архизначимого умения для любого вида изобразительного искусства.
При поступлении в Академию мы сдавали экзамен на рисунок человека в полный рост, торс человека в живописи и композицию на заданную тему.
Хватит учиться – пора формироваться!
Учеба в вузе
Для меня искусство никогда не сужалось до рамок живописи. Фреска, мозаика, витражи, сграфито – техники, которые я жаждал освоить помимо станковой живописи. Так я выбрал обучение в мастерской монументальной живописи, возглавляемой профессором Кожековым Алексеем Васильевичем.
Заслуженный деятель искусств Украины, Кожеков не только учил технике, он заставлял чувствовать искусство нутром.
Бывало, пишешь ты работу, а он говорит: «Все технически хорошо, но не галактично. Надо, чтобы было галактично». И для того, чтобы получилось, каждому студенту для каждой работы он предлагал свой уникальный пример из классического или современного искусства. Он был гибок, действуя не по шаблону, не создавая из учеников копию себя как художника, а стремясь раскрыть индивидуальность, «галактику» своего ученика.
Кожеков учил как максимально уплощать форму и пространство на примере работ проторенессанса, но он учил и пространственной живописи Рембрандта, учил добиваться предельного объема в изображении, объяснял взаимосвязь цветовых отношений в монументальной композиции и каждый раз показывал, что cовременное монументальное искусство вне времени, поскольку может включать темы или даже предметы других эпох (и это было не ново во времена Ренессанса, когда религиозные образы святых и фигуры донаторов облачались в современные одеяния того временя). Самое удивительное – возможность совместить несовместимое.
На примерах мексиканских художников Кожеков показал, как изображения древних божеств находятся рядом с современными заводами.
Кожеков сравнивал бизонов и политиков. Мир нужно воспринимать образно. Чем политики отличаются от бизонов? – И те, и те сталкиваются лбами. Неплохая бы получилась картина!
И вот еще, что стало для меня краеугольным камнем, заложенным моим Учителем. Кожеков говорил: всегда нужно верить в себя. Каждый человек – галактика, которая сосуществует, но не пересекается с другими. Надо развивать свою галактику, а не подстраиваться под чужую, понимать, принимать и отстаивать. Ты родился, развивай то, что тебе интересно.
Становление
Когда я закончил магистратуру, мне хотелось всего достичь самому, хотелось самостоятельности и, конечно, я надеялся за два года стать известным художником...
Я не понимал, что конкретно хочу делать, очередь с заказами ко мне не стояла, но уже тогда мне нужна была мастерская для работы.
Мне предложили поработать несколько часов в неделю преподавателем у детей в онко-институте. Зарплата была небольшая, но этих денег хватило, чтобы снять мастерскую – без отопления, с протекающей крышей, с поломанным санузлом и со страхом, где находить деньги на следующую ее оплату.
С другом-скульптором мы самостоятельно сделали свой первый сайт и сами же его продвигали. Благодаря сайту и сарафанному радио пошли первые заказы: интерьерные росписи ресторанов, отлей, частных квартир и домов.
Порой заказы были мелкие и приносили мелкие деньги, но забирали много времени, потому что все хотелось делать качественно и нужно было завоевывать рынок.
Опыт настенной росписи привел меня к храмовой живописи на примере работ в стиле рублевской школы и современной храмовой живописи. Знаковой для меня была работа с известными киевскими монументалистами Дмитренко. В числе других художников мне довелось расписывать Зверинецкий монастырь (Киев), храм Живоносный источник (Одесса), Новоиерусалимский монастырь (Истра). Курируемый мною лично проект по росписи древнего Храма Вознесения Господня в с. Нерубайское удостоен благодарственной грамоты Владыки Одесского и Измаильского Агафангела.
В 2014 году благодаря монументальным проектам я был принят в члены монументальной секции союза художников Украины.
Общение в творческой среде всегда дает дорогу новым интересным знакомствам. Так судьба свела меня с известным художником Джамалем Бадваном. Это знакомство послужило созданию в Вифлееме при государственной поддержке Государства Палестина коллективной работы «Сердце мира», написанной мною, Джамалем Бадваном, Валерием Голейко, Даниилом Грин и Дарьей Марченко на холсте 3м х 3м.
«Сердце мира» –символичная работа: женщина – олицетворение любви, изображена на Ясельной площади между Храмом Рождества Христова и Мечетью Омара. Для мусульман и христиан это пример взаимопонимания - изображенное место святое для одних и других.
Мы начали писать работу в преддверье Рождества и работали над ней неделю публично на Ясельной площади с 9 утра до 9 вечера, в перерывах давали интервью местным газетам, радио, нас фотографировали, задавали вопросы, палестинские художники предлагали писать совместные проекты, репортаж делала Аль-Джазира.
Нужно сказать, что Рождественские праздники в Вифлееме празднуются масштабно. Мы были не одни, кто творчески работал и получал удовольствие в те дни. Рядом находилась сцена, на которой выступали творческие ансамбли из Америки, Европы и Востока. Толпы и толпы людей сменялись.
В финале работа «Сердце мира» была вывешена на стенах музея искусств на Ясельной площади. В 12 ночи с 31декабря на 1 января под фейерверки и аплодисменты министр культуры Палестины снял с произведения черную драпировку.
Я испытал яркие ощущения благодаря этому проекта. Это была большая честь и признание. Мер города вручил нам благодарственные грамоты, Президент Палестины Махмуд Аббас наградил золотой медалью. Тут во мне проснулась страсть к участию в международных событиях.
Новой большой вехой для меня стала групповая выставка в Пекине в Музее Ли Кэжань. Эту выставку, в том числе, посетили министр культуры Китая и ректора художественных академий Китая. В этой стране высоко ценится искусство украинской и русской школы. Одна из моих работ хранится в собрании пекинского музея.
А как дальше?
Мой жизненный ориентир – максимально делать то, что хочешь, и при этом, чтобы это было интересно современной аудитории и не отдавало безликостью мейнстрима, когда все вокруг одинаковое. В идеале – экспериментировать.
Беда многих художников в том, что почерк превращается в шаблон. Движение влево-вправо расценивается как что-то непонятное. Тенденция такова, что от творца ожидают конкретную тему и стиль, из-за рамок которых он не может в полной мере выразить себя, прекращается развитие художника. Выражать себя – проблема, знакомая не одному поколению художников.
История знает великого японского художника Кацусика Хокусай, который неоднократно по достижении полного успеха в одной манере менял свой псевдоним и начинал работать в новой для себя манере, доводя ее до Абсолюта.
Если смотреть на историю искусства глобально, то каждое новшество прежде, чем оформилось в стиль или направление, принималось либо с огромным восторгом, либо отвергалось критиками-современниками, потому что ломало традицию, а впоследствии, обретая уже статус классики и самодостаточности, парадоксально, но подвергалось забвению.
Моим же убеждением является то, что мода приходит и уходит, но шедевры искусства, воплощающие в себе мастерство и мысль художника, остаются актуальными и незыблемыми.
Планы? – Экспериментировать, в полной мере искать и выражать свое искусство, основываясь на тысячелетний багаж художественного прошлого, и завоевывать признание среди профессионалов мирового уровня.